«От архивов до Abbey Road»: интервью с певицей Марьяной Головко о The Great Ukrainian Songbook и новом альбоме

The Great Ukrainian Songbook — платформа по ревитализации песенного наследия украинских композиторов, команда которой находит песни, исключенные из официального канона, и возвращает им голос в современном звуковом пространстве. Основательница проекта — Марьяна Головко, мультижанровая артистка, солистка Nova Opera и культурная деятельница.

В конце октября выходит первый альбом проекта, посвященный творчеству композитора Ивана Карабица. В ожидании релиза мы поговорили с Марьяной о том, как рождалась идея платформы, почему эти песни так важно вернуть слушателю, и как музыка становится способом помнить и жить дальше.

Когда-то вы описывали свою жизнь как «уесть как увсех — машина в кредит, абонемент в спортзал». Как бы вы описали ее сейчас?

.
 

Да, это была правда — машина в кредит, абонемент в спортзал. Мне казалось, что жизнь должна быть именно такой, прозаичной и предсказуемой. Но потом я в один момент бросила карьеру финансистки и украинский фондовый рынок. Не думаю, что он что-то потерял из-за этого.

Зато надеюсь, что украинская музыка что-то получила — по крайней мере я двигаюсь в этом направлении. Теперь мой путь — это желтая дорога из кирпичей в страну Оз: интересная, красивая и яркая. Поэтому нет — больше я не могу сказать, что у меня прозаическая жизнь.

Что с вашим ритмом жизни теперь является роскошью — тишина, свободное время или возможность ничего не делать?
 

Сейчас ритм жизни бешеный из-за проекта The Great Ukrainian Songbook. Я не очень усидчивый и спокойный человек, но уровень усталости уже такой, что надо взять нормальный здоровый отпуск. И переосмыслить нагрузки, потому что я много всего беру на себя.

Преподаю, дублирую, озвучиваю, имею собственные концерты и концерты классической музыки, пою в Nova Opera, делаю The Great Ukrainian Songbook. Когда смотрю на этот список, становится страшно. Еще страшнее от того, что что-то из этого надо, возможно, выбросить или переставить в приоритетах.

Наверное, для многих музыкантов, чья жизнь постоянно пересекается с выступлениями и музыкой, вообще со звуком, тишина — настоящая привилегия. Это правда.

Кто из композиторов или исполнителей был вашим первым «музыкальным героем» и чем вас поразил?
 

Немного забавный факт: когда мне было четыре года, я обожала пластинку Джо Дассена. Вообще любила французскую музыку — Эдит Пиаф, Мирей Матье, Шарля Азнавура. У нас дома было много таких пластинок, и почему-то именно французы меня завораживали. Но Джо Дассен был моим любимчиком.

Потом я выросла, музыка менялась. Мой папа — меломан, поэтому дома была огромная коллекция: от Пэта Мэттени и Майлза Дэвиса до Maria Schneider Orchestra и Esperanza Spalding. Я буквально боролась за возможность слушать что-то попроще или просто популярное: Фредди Меркьюри, The Beatles или просто Gala радио. Слава богу, мое музыкальное формирование было многослойным.

Насколько идея The Great Ukrainian Songbook была для вас очевидной с самого начала? Что стало ее толчком?»

.
 

Идея платформы долго рождалась. Все началось в 2016-м, когда я изучала мировую музыку шестидесятников и много пела эти песни на концертах. А потом мне стало интересно: а что в то время звучало в Украине?

Здесь помог мой папа — он, как я уже говорила, меломан, музыковед и историк с невероятным вкусом и знаниями. К нему всегда можно обращаться как к энциклопедии. Он жил в 60-е, хорошо помнит тот период, поэтому просто забрасывал меня информацией об украинских песнях того времени. Я начала это изучать, увлекаться. Со временем мы создали программу «Вечно зеленые» — взяли список прекрасных песен 60-х и сделали джазовые аранжировки.

Потом, когда началось полномасштабное вторжение, меня нашел американский продюсер и филантроп Гай Берфилд. Он искал вокалистку для благотворительного проекта ЮНИСЕФ, который делал вместе с музыкантами Элисом Холлом и Джорджем Уитти. Они создавали фьюжн-версию песни «Обійми» группы «Океан Эльзы» — как музыкальную поддержку Украины и призыв к донатам. Хотели, чтобы украинский голос тоже был в этой песне, и нашли меня. Мы согласились, записали — все двигалось долго, но в итоге сложилось.

А потом мы с Гаем подружились, потому что у нас оказались очень похожие вкусы. Он — глубокая личность, искренне влюбленная в Украину, и всеми способами пытается поддерживать и продвигать украинскую культуру в Америке.

После одного из наших разговоров он спросил: «А что бы ты сама хотела сделать?» И вот когда прозвучал этот вопрос, я пошла думать. Поняла, что хочу воплотить свою очень давнюю мечту — записать альбом с песнями украинских композиторов, настоящий альманах. И это должен был бы быть симфоджазовый альбом. Я всегда приводила в качестве референса альбом Both Sides Now канадской певицы Джони Митчелл, потому что это — моя мечта.

И когда я поделилась идеей с Гаем, он сказал: «Боже, чем я могу помочь?» И мы начали думать, с чего начать, потому что альбом — очень дорогая история, к ней надо подготовиться. Я предложила для начала записать одну песню как демоверсию, чтобы показать ее инвесторам или тем, кто захочет присоединиться.

Но чем больше я думала, тем сильнее чувствовала: хочется не просто сделать альбом, а создать нечто большее. Что-то, что передает саму суть моего замысла — возвращать к жизни песни, которые были написаны, но не зазвучали.

Потому что как это работает? Мы знаем «Каштаны падают на мостовую», «Нарисуй мне ночь», «Звездные лилии» — их можно просто включить и послушать. А те песни, которые остались только в нотах, недоступны большинству. Они живут лишь для узкого круга музыкантов и коллекционеров. А могли бы жить дальше, звучать и открываться людям.

Что для вас самое сложное в реализации проекта? Какие вызовы видите в будущем?
 

Самое трудное — найти людей, с которыми можно действительно работать. Это почти половина успеха. Я уже проходила через очень разные истории.

Выяснилось, что найти людей, которые будут по-настоящему профессионально преданы идее так же, как ты, очень сложно, это проблема всех крупных проектов. Надо влюбить других в свою идею, чтобы они работали не только за деньги, но и потому, что им это действительно близко.

Вижу большое будущее у этого проекта, есть много планов и больших мечтаний на несколько лет вперед, хотя сейчас горизонт планирования гораздо меньше, но планировать надо. Жизнь сама решает, как будет, а благодаря намерениям и планам мы воплощаем невероятные вещи.

Я счастлива, что мне удалось, потому что было много сложностей и отказов — грантовых, меценатских. Было интересно видеть, как люди, которые сначала не хотели участвовать, потом, увидев запуск проекта, начали интересоваться: «Кто дал деньги? Как это произошло? А красиво получилось». Это было приятно.

В концеоктября выходит ваш новый альбом. О чем он для вас? И как именно вы выбирали песни к нему

.
 

У нас действительно будет премьера — альбом, посвященный творчеству Ивана Карабица, композитора-семидесятника. Он не относится к числу забытых — это известный украинский автор, но его знают преимущественно в академических музыкальных кругах. Карабиц был учеником Лятошинского, соратником такого композитора, как Сильвестров, и других представителей того поколения. У него большое наследие, и в частности — песенное.

Его песни были популярны в 1970-1980-х, но со временем немного потерялись, выветрились из музыкального ландшафта. Мы хотим вернуть их, потому что верим, что они заслуживают звучать снова.

Выбирать песни было непросто: мы работали с архивами, много общались с семьей композитора. Искали не только эмоциональные песни, но и пытались построить целостную драматургию альбома. Лирическую, щемящую, такую, которая бы говорила голосом самого автора. И, поверьте, там будет много интересного.

Расскажите о названии альбома и почему из всего пула композиторов — именно Карабиц? Что лично вам в его музыке откликнулось?
 

Это был очень сознательный выбор — я знакома с его творчеством и даже лично с ним. Когда мне было 10 лет, мы с папой поехали в Крым в санаторий «Днепр». Там я познакомилась с десятилетней девочкой Иванкой. Мы очень подружились, а потом выяснилось, что она дочь композитора Ивана Карабица. И что мой папа тоже его знает — они вместе работали в Киевском джаз-клубе, который Карабиц помог создать и какое-то время возглавлял.

Я общалась с Иваном Карабицем, не понимая, что это выдающийся украинский композитор. Он часто говорил, какой у меня красивый голос, просил попеть и намекал папе о моих музыкальных способностях. Папа отмахивался: «Да она занимается на фортепиано, но несерьезно».

Когда столько лет подряд я стою на сцене филармонии и пою песни этого композитора — это очень щемящий особенный момент.

Так что я решила именно с него начать большую форму. Иван Карабиц, по моему мнению, недооцененный композитор-песенник, а миссия нашей платформы — говорить именно о таких недооцененных, забытых или неизвестных. И хотя Карабиц не совсем вписывается в эту категорию, я решила, что это будет хорошей идеей. Тем более есть личные моменты, связь с семьей, глубокое знание его музыки. Я как будто знаю ее лучше, чем кто-то другой, и смогу донести эти песни своим голосом как-то особенно.

Мы выбирали песни вместе с Иванной, много общались, рассматривали архивные материалы. Я обожаю копаться в архивах, старых нотах, смотреть на винтажные реликвии — наверное, тяготею к этому с детства.

Процесс был увлекательным и трудным одновременно. Взять семь песен из его наследия и связать их в один нарратив, одну драматургию — задача со звездочкой. Но мы справились с ней. Когда слушаем песни после сведения, понимаем, что все было правильно.

А название альбома простое — «The Great Ukrainian Songbook. Иван Карабиц». Мы мечтаем, что платформа будет выпускать серию таких альманахов. Главная мечта — деперсонализировать проект, чтобы появились альбомы других артистов, которые переосмысливают украинских композиторов. Намерены превратить платформу в лейбл и выпускать различные альбомы и синглы. Сейчас я воплощаю это сама с невероятной командой, но надеюсь, что к нам присоединятся другие артисты. Мы уже ведем переговоры и есть интересные планы, но пока не могу их озвучивать.

Вы не раз упоминали, что вам повезло с командой, и что будущий альбом был бы невозможен без этих людей. Расскажите, пожалуйста, о них больше. Кто отвечал за музыку, продакшн, менеджмент?
 

Да, мне действительно повезло. В этом проекте собрались люди, без которых альбом не состоялся бы. И каждый из них отвечал за свою важную часть.

Моя хорошая подруга Ксения Федорова — продюсер проекта, профессиональный режиссер, которая воплощает все визуальные замыслы. Александра Сажина — финансовый менеджер, которая помогла с грантом и вообще разрушает стереотип, что хороших менеджеров не бывает. Иванна Карабиц отвечала за архивы и рассказывала о папе.

Музыкальная команда — отдельная жемчужина. С нами работал Усейн Бекиров — известный аранжировщик и композитор крымскотатарского происхождения, который имеет несколько номинаций на «Грэмми». Это очень важно для нас — добавляет проекту многонациональности. Его видение музыки Ивана Карабица, влюбленность в эти песни, то, как он переосмыслил произведения — неоценимо.

Мощную роль играет ансамбль «Камерата», который исполняет всю симфоническую часть. Бэнд Денниса Аду: сам Деннис Аду, Павел Галицкий — на барабанах, Константин Ионенко — на басу, Родион Иванов — за роялем. Я работаю с этой командой уже много лет, восхищаюсь их творчеством и профессионализмом. Для меня большая честь стоять с ними на одной странице.

Абсолютно незаменимый человек — наш саунд-продюсер Максим Гладецкий. Профессионал и перфекционист, который невероятно качественно работает с музыкальным материалом любой сложности. Он придирчив к тому, чтобы это была музыка международного уровня.

Отдельная благодарность тем, благодаря кому этот альбом вообще стал возможным. Его записали при поддержке Украинского культурного фонда, Всеукраинского благотворительного фонда Сергея Березенко «Спільна Справа», семьи Березенко и лично Лилии Кальчук. Они стали добрыми друзьями The Great Ukrainian Songbook, и мы счастливы, что имеем рядом людей, которые верят в важность сохранения песенного наследия и помогают воплощать это в жизнь.

Ну и последнее — майстеринг нашего первого релиза проходил на студии Abbey Road. Большая честь, что мы заручились поддержкой этой компании не на поверхностном уровне, надеемся на устойчивые отношения. Также мы подружились с известным саунд-продюсером Энди Уолтером. Он делал майстеринг нашей первой ласточки — «З якої ти пісні» Якова Лапинского. Энди увлекся нашей работой и очень ждал, когда мы отдадим следующий материал.

Кстати,а почему для альбома выбрали именно симфоджаз?

.
 

Симфоническая музыка, особенно симфоджаз и симфопоп, имеет очень интересное влияние на аудиторию. Есть интересное наблюдение: даже если человек слушает что-то совсем другое — трип-хоп, рэп, RnB, электронику — стоит включить ему что-то с симфоническим оркестром, и в 99% случаев это вызывает восторг. Симфоническая музыка, можно сказать, имеет лечебный, седативный эффект. Человек может не стать фанатом, но точно скажет: это красиво.

Конечно, если это еще и сделали со вкусом. Как говорит наш саунд-продюсер Максим Гладецкий: «На хорошее не скажешь плохо, а на плохое не скажешь хорошо». Мы стараемся сделать качественный продукт, чтобы эта музыка вышла на международный ландшафт.

Еще одно важное качество симфоджаза — он международный, это World Music, которую понимают почти во всем мире. Она как бы не имеет национальности, очень мировая. Но каждый проект в этой стилистике может нести национальный мелос и доносить его красоту миру — нашу украинскую красоту на международный музыкальный ландшафт

Были ли песни или истории, которые глубоко вас зацепили, но не вошли в альбом

.
 

Да, была одна песня, которую я очень хотела оставить в альбоме — «Мой Киев». Мы собрали в шортлист восемь песен, а надо было семь. Почти согласились делать больше, но это означало менять очень много. Поэтому решили убрать именно эту. Для меня Киев — тема жизни, мой родной город.

Иван Федорович Карабиц тоже обожал Киев, посвятил ему много произведений — и песенных, и симфонических. У него есть целая опера-оратория «Киевские фрески». Хотя сам он не киевлянин, с годами жизни в этом городе полюбил его как родной. И я, и Иванна Карабиц очень хотели, чтобы эта песня оказалась в альбоме.

Но она по настроению была настолько патетическая и грандиозная, очень громкая, что не вписывалась в лирическую историю, которую мы построили. Плюс мы не могли отказаться от одной находки — жемчужины этого альбома.

Песню нашли в архивах, это интересная история. Семья Карабиц не могла ее вспомнить — это одна из последних композиций. Первое исполнение произошло в 1991 году от квартета бандуристок из Харькова. Для нас все в этой находке было невероятным, и мы не могли ею пожертвовать. Речь идет о песне «Як упав же він» — на поэзию Бориса Олейника.

«Як упав же він» — первая песня из альбома — уже доступна слушателям. Как вы восприняли реакцию на нее

.
 

Это сложная и грустная композиция — о погибшем воине. Но в аранжировке Усейна Бекирова, в нашем прочтении, она стала многослойной. В ней есть свет, любовь, память. Мы предложили слушать ее после минуты молчания — как музыкальное чествование. Это наш подарок украинским военным и их семьям.

Песня стала для нас настоящим вызовом. Идея подарить ее ко Дню защитников появилась уже во время мастеринга. Когда мы услышали сведенную версию от Максима Гладецкого, стало ясно: должны успеть.

Очень благодарны агентству Eter, с которым сотрудничаем не впервые. Благодаря им песня прозвучала после минуты молчания на нескольких радиостанциях и получила много отзывов. Люди загружают ноты, пишут мне в личные — очень болезненные, очень искренние слова. Это значит, что песня звучит — и резонирует с тем, что мы все переживаем.

После релиза альбома — что дальше? Какое будущее вы видите для The Great Ukrainian Songbook?
 

После такого большого проекта надо немного выдохнуть и спланировать дальнейшие шаги, потому что впереди еще очень много работы. Я уже говорила: у меня есть планы на три-пять лет вперед, хотя сейчас это звучит почти фантастически — планировать что-то так далеко. Но надо.

Основная мечта — чтобы платформа жила благодаря украинским музыкантам, которым небезразлична тема песенного наследия. И не только музыкантам. Мы мечтаем воплощать образовательную компоненту — рассказывать, насколько важно лелеять наследие и наследие, которое нам оставили композиторы. У меня есть план, чтобы молодежь и студенчество занимались переосмыслением, потому что чем больше они познакомятся с прошлым, тем лучше смогут строить будущее.

Поскольку я преподаватель Киевской муниципальной академии имени Глиэра, пытаюсь воплощать это через партнерские отношения между The Great Ukrainian Songbook и академией. Планов много, надежд тоже. Если останемся живы, будем много работать.

А если немного помечтать в конце — с кем бы вам хотелось спеть дуэтом? Кто из современных музыкантов вас вдохновляет?
 

Имея такого партнера, как Гай Берфилд, надеюсь, что нам удастся выйти с этим проектом на международный уровень. И если это произойдет — сможем мечтать и о коллаборациях, дуэтах, встречах с артистами мировой сцены.

Я всегда обожала Стинга и было бы здорово спеть с ним. Его проект с польской певицей Анной Марией Йопек — один из самых любимых. И мне кажется, мы могли бы сделать что-то похожее, только уже с украинским мелосом.

Еще одна моя мечта — Пол Маккартни. Мне просто хочется хотя бы прикоснуться к этому человеку, а если еще и спеть вместе — была бы честь.

У меня много таких мечтаний. Возможно, слишком амбициозных, но надо мечтать широко и красить будущее большими мазками. Верю, что Бог помогает, если намерения хорошие.

Фото: личный архив героини (Mina Sorvino/Marta Adamchuk)

Следите за новостями в

Marie Claire Ukraine