Пуанты, кеды и техно: 5 современных балетов, которые вас удивят

В своей прошлой колонке я пыталась подвести вас к мысли о том, что балет бывает очень разным. А теперь покажу, что он бывает современным, то есть созвучным нашему с вами сегодня.

Полина Булат — основатель онлайн-журнала о балете и танце Balletristic.com и Radioballet.me — сайта с лекциями, курсами и услугами по культурному туризму.

Последние лет 100 балет в разных пропорциях синтезирует живопись, хореографию, драму и музыку. Иногда брезгливо отказывается от чего-то из списка, иногда, наоборот, создает из вышеперечисленного жирную смесь. Примерно столько же балет вдохновляется современным танцем, а со 2-й половины 20 века еще и с удовольствием пропускает его через себя. 

Посмотрите на афиши известных балетных компаний: Парижская опера, Королевский балет Великобритании, Государственная берлинская опера, Мариинский театр — все зовут к себе современных хореографов, а те, в свою очередь, обогащаются сами, получая в распоряжение прекрасно выученных, сильных танцовщиков. 

Уильям Форсайт сбил спесь с классического балета еще в 1987 году, поставив на сцене Парижской оперы знаменитый «In the Middle Somewhat Elevated». А в 1991 году продолжил начатое, но уже по приглашению канадской труппы. Форсайт — деконструктор, Мартин Маржела в хореографии. Его не интересуют гармония и «красота». Он с улыбкой разбирает классическую форму и технику на винтики и с нежностью создает из них свое.

Уильям Форсайт — The Second Detail

«Напряжение между минимализмом и анархией, современностью и классицизмом», — высказались по поводу Chroma Уэйна Макгрегора The Guardian. Макгрегор — доктор наук и первый современный хореограф, которого Королевский балет Великобритании пригласил к себе на постоянную работу. К танцу он подходит как аналитик, тело ему нужно для визуализации мышления, а чем способнее тело, тем больше идей. Фрагмент из Chroma я выбрала в том числе из-за музыки: танцовщики Королевского балета двигаются под очень красивую и тревожную оркестровку хита The White Stripes «The Hardest Button to Button».

Уэйн Макгрегор — Сhroma

Балеты Джастина Пека, постоянного хореографа, а до недавнего времени и солиста New York City Ballet, похожи на игру. Он не выдумывает сюжеты, а черпает вдохновение из повседневности танцовщиков, музыки и города. Последователь Джерома Роббинса, которому в прошлой колонке я посвятила сразу 2 пункта, Джастин Пек обувает своих артистов в кроссовки, одевает в уличные бренды (например, в балете The Times are Racing танцуют в одежде Opening Ceremony) и приглашает инди-композиторов сочинять музыку.

Джастин Пек — In the Countenance of Kings

Шведский хореограф Александр Экман создает не столько танец, сколько обстоятельства для него. Спектакли, и короткие, и на целый вечер, полны нетривиальной выдумки: танцовщики плещутся в воде, синхронно разбрасывают по сцене сено, скользят под дождем из пластиковых шариков, отбивают ритмы и носят декорации. При этом хореограф не пытается впечатлить любой ценой. Он словно задается вопросом: «А что если?» и, не сомневаясь, пробует. Оставляю не самый зрелищный, но остроумный фрагмент из балета «Play» для Парижской оперы. Экман обувает танцовщицу в пуанты, но не ради танца, а ради звука и ритма.  

Александр Экман — Play

Первая ассоциация, которую вызывают балеты Шарон Эяль, — рейв. Танцовщица и хореограф из Иерусалима создает плотные композиции из извивающихся тел под техно. Ритм для Эяль все, на него танцовщики отзываются всем телом: ноги непрерывно вышагивают на высоких полупальцах, напряжение передается к корпусу, разливается по рукам и возвращается вниз. Эяль говорит, что думает о танце, как о чистой радости, о чем-то первобытном, и это роднит её постановки с танцами в ночных клубах.

Хореограф 18 лет посвятила израильской компании Batsheva, которая в своем тренаже проповедует принцип «удовольствие через усилие». Теперь Эяль выжимает из своих артистов максимум, но так, что кажется, на сцене они кайфуют не меньше, чем на вечеринках. Зрителям энергия передается на раз.    

Шарон Эяль — Half Life