Лариса Денисенко, писательница и общественная активистка: «Насильственная депортация взрослых и детей на территорию России, насильственная русификация — это изнасилование идентичности».

Ларис, вы настаиваете, что сейчас мы имеем дело не с войной, а с геноцидом. В то же время не все мировые лидеры соглашаются признавать действия России по отношению к Украине как «геноцид». Как эта градация происходит в мировой практике?

Вопрос геноцида даже как юридическая категория, а не политическая, непростой. Голодомор также далеко не всеми государствами признан геноцидом украинства, хотя если идти по логике юриста, который создавал и по существу развивал этот термин, Рафала Лемкина, голодомор соответствует признакам геноцида.

Разрушение гражданской инфраструктуры, жилищного фонда, детских садов, школ, родильных домов, расстрелы эвакуационных маршрутов, срыв эвакуации, которые являются военными преступлениями. Военная угроза жизни детей и женщин, заставляющая людей покидать свою малую и великую Родину. Уничтожение культуры и образования, в частности ракетные впечатления музеев, сжигание учебников и украинской литературы. Продовольственный террор: от угона зерновых и подсолнуха, разрушения садов, уничтожения лозы до создания условий искусственного голода – недопущение на временно оккупированные территории гуманитарных грузов из Украины. А это – учитывая анамнез страны, Голодомор, также вызывает ужасную ретравматизацию. Информационный террор, собственно, то, что говорит российское руководство, воспроизводящая вражеская пропаганда, является также пазлом геноцида. Наконец, сексуальное насилие – как норма поведения русской армии, является методом устрашения, пытками.

Можно ли привлечь к ответственности насильника во время войны? Имеет ли это преступление временные ограничения?

Сексуальное насилие во время войны является военным преступлением, не имеющим срока давности. Благодаря работе Специального Трибунала по Югославии сексуальное насилие было признано военным преступлением, Трибунал по Руанде признал сексуальное насилие актом геноцида. Привлечь к ответственности преступника непросто, но возможно непосредственно насильника помогают найти, в частности, и диджитальные технологии, преступление может быть совершено на территории, освобожденной украинскими военными, а подозреваемого можно, например, захватить в плен во время военных действий на другой территории. Но главным для международного уголовного правосудия является процесс и наказание тех, кто отдавал приказы, российское командование.

Вопрос геноцида даже как юридическая категория, а не политическая, непростая. Голодомор также далеко не всеми государствами признан геноцидом украинства, хотя если идти по логике юриста, который создавал и по существу развивал этот термин, Рафала Лемкина, голодомор соответствует признакам геноцида.

Как действует правовой механизм в отношении пострадавших? Есть ли перечень документов, который нужно предоставить, собрать? К кому обращаться за правовой помощью?

Я хочу обратить внимание на памятку для уцелевших после сексуального насилия, с ней можно ознакомиться здесь. Важно помнить, что самое главное – чувствовать себя в безопасности. То есть человек имеет право отдышаться, убежать, добраться до места безопасности и почувствовать эту точку опоры. Убедитесь, что есть тепло, еда, вода, свои люди рядом.

Есть анонимные горячие линии, куда можно позвонить, рассказать свою историю, получить первые психологические и правовые консультации.

Я советую пройти по возможности медицинское освидетельствование, просто чтобы убедиться: с моим телом все хорошо, а если не хорошо — помогут. Даже если вы сейчас не готовы обратиться в полицию и сообщить о случившемся, возьмите медицинское заключение относительно вашего состояния: от гинеколога, травматолога, педиатра, кто бы вас ни осматривал. Пусть эти медицинские показания будут у вас.

Если вы чувствуете, что вам нужно зафиксировать то, что с вами произошло, можете сначала поговорить сама с собой, записать свой голос на диктофон, и затем перенести эту запись в место большей безопасности .

Если есть возможность сохранить одежду, в которой это произошло, можете просто снять ее с себя, завернуть в темный пакет, чтобы не видеть и не вспоминать, но не стирать и не выбрасывать его. , потому что одежда может быть хорошим свидетелем.

По телефону +380681455590, он есть и вайбери, можно получить правовую консультацию у женщин-юристок, вас выслушают и подскажут , как можно действовать, можно обратиться и за номером 102 – в полицию, но я советую сначала поговорить с юристами, вы тогда не будете чувствовать, что остались одна, почувствуете, что есть женщина, которая профессионально может помочь вам.

Если женщине трудно говорить о случившемся, но есть свидетель этого, и она знает, как его можно найти, расследование может идти по показаниям свидетеля, тогда уцелевшей не нужно свидетельствовать. С другой стороны, нормы международного уголовного права в отношении этих преступлений таковы, что достаточно показаний уцелевшего, целостного рассказа о произошедшем на основе этих свидетельств должно открываться уголовное дело.

Будут ли наказаны преступники? Существует ли мировой опыт в привлечении к ответственности виновных в изнасилованиях во время войны?

Безусловно такой опыт существует, упомянутые мною трибуналы и национальные суды стран, в частности, бывшей Югославии, рассматривали множество дел, наказание находило виновных. Должен сказать, что были случаи, когда в преступлениях сексуального насилия обвинялись и были наказаны и женщины. Но нам нужно принять и понять, что некоторые будут оправданы, потому что суд может признать доказательства недостаточными. Некоторые могут после судов оставаться социально активными, даже не скрываться, это трудно воспринять обществу, которое стремится к наказанию и только это считает минимальной справедливостью, но такой сценарий также вероятен.

В январе этого года в РФ был принят закон, согласно которому стало ощутимо более строгим наказание для тех, кто совершает сексуальное поругание по отношению к несовершеннолетним, есть специальный фокус на тех, кто проживает и отвечает за ребенка. Такие изменения свидетельствуют о том, что случаев сексуального насилия по отношению к детям в стране явно очень много, об этом пишет пресса. 

Документирование показаний – сложный вопрос, требующий навыков. В частности, действия должны быть согласованы с Международным протоколом по документированию и расследованию сексуального насилия в конфликте.

Этими протоколами должны пользоваться все, кто документирует преступления, опрашивает уцелевших, это касается, например, и правозащитников и правозащитниц. Это непростая история, этому надо учиться, потому что особенностей фиксации много, надо осознавать, что нужно не только внимательно относиться к уцелевшей, но и должным образом фиксировать доказательства, важные для дела, не допускать процедурных нарушений.

Офис Генеральной прокуратуры на базе международных протоколов разработал инструкции по ведению расследования и проведению допросов, где специалисты пытались придерживаться гендерной чувствительности и уважения к уцелевшей.

[caption id="" align="aligncenter" width="558"] Автор фото: Olga Zakrevska, @zakrevska