Личная история спортсменки Татьяны Воротилиной

Спортсменка Татьяна Воротилина рассказала заместителю главного редактора Marie Claire Елене Заяц свою историю об автомобильной аварии, оптимизме и марафонском беге на протезе.

В августе 2015 г. мою ногу качественно переехал грузовик. На тот момент я уже полтора года жила в Азии – сначала в возрасте 23 лет уехала в Камбоджу, мне там понравилось, и я переехала в Бангкок, где было больше возможностей для тенниса. Я спарринговала и тренировала – в городе на тот момент не было русскоговорящих тренеров, и это было востребовано. Я мечтала открыть там небольшую теннисную школу.

Тем утром у меня была договоренность с одним хорошим игроком в теннис поиграть в свое удовольствие. Мой друг Антон предложил подвезти меня на скутере, и когда мы двигались по одному из загруженных хайвеев, на нашу полосу выехал грузовик. Переднее колесо зацепило мою ногу, от столкновения байк улетел влево, а я – под задние колеса. Ногу намотало на колесо, но мне очень повезло, и меня выкинуло из-под машины, я пролетела метров 15. Первой мыслью, которая меня посетила в тот момент, была «не переедьте меня, я хочу жить» – мне стало очень страшно, что на меня наедут автомобили. Но водители чудом меня увидели и остановились. Вторая мысль – насколько удивительно человеческое тело, пока я летела, как мячик. Я лежала на асфальте и даже не могла поднять плечи, на спине был рюкзак с ракетками, которые спасли спину. Боковым зрением видела, что с ноги свисает что-то увесистое, осознавала, что это часть меня, но мне не стоит смотреть туда. Было страшно. Очень. Стала звать Антона, переживая, все ли с ним в порядке. Он быстро прибежал ко мне и перетянул бедро ремнем. В итоге оказалось, что у меня была сорвана вся кожа на ноге до середины колена, вырвана часть мышц, оторваны три пальца и сорвана кожа со стоп.

Скорая ехала 45 минут – так долго, потому что у меня редкая для Азии группа крови, и было важно, чтобы парамедики отвезли именно в тот госпиталь, где она есть. Пока врачи осматривали меня, я жалела, что потеряла теннисные кроссовки, перелома на левой ноге не чувствовала, все перекрывало ощущение содранной кожи. Многие делят жизнь на «до» и «после» аварии, но я так это не вижу. Это был, скорее, непростой период для тех, кто был рядом со мной, – для Антона, камбоджийского друга Димы, который приехал ко мне на неделю из Салехарда, фотографа Макса Мартина, жившего в Бангкоке и вызвавшегося помочь, и многих других – им нужно было собрать деньги, заняться документами. Мне же просто физически было очень больно и при этом очень хотелось жить, поэтому было не до лирики. В первые три дня хотелось думать, что это сон, и все сейчас быстро исправится. Но, к счастью, я приняла, что это реальность и нужно как-то действовать – у меня была цель как можно поскорее вернуться на теннисный корт.

Еще в киевской больнице, как только я смогла самостоятельно переворачиваться, брала в руки бутылки с водой и пыталась тренироваться. Будучи еще на костылях, ходила в тренажерный зал, плавала. 19 октября 2016 г. мне ампутировали ногу, а уже 2 декабря я встала на протез. На Новый год подарила себе абонемент в спортклуб. Сейчас я довольно много бегаю – пробежала уже 12 полумарафонов (21,097 км) и один марафон (42,195 км). Кроме этого, я пишу статьи (пока лежала в больнице, зарабатывала копирайтингом, расписывала программы питания и тренировок для желающих и даже продавала зерно), тренирую девушек, занимаюсь йогой, танцами, веду видеоблог. А также читаю лекции.Месяц я пролежала в клиниках в Бангкоке. Один из врачей, учитывая особенности азиатского климата, порекомендовал сделать ампутацию, но отсутствие кожи и тканей не позволило. Мне постоянно делали переливания крови и кололи невероятные дозы морфия. Затем я еще три месяца провела в Киеве в ожоговом центре, где мне закрыли ногу моей же кожей, но ампутировать не хотели, хотя я не могла ходить. Провели около 46 операций, точно уже не помню.

На них, ампутацию и два протеза ушло около $258 тысяч. Когда речь впервые зашла об ампутации, я думала ровно три минуты – потому что на протезе, в отличие от костылей, ты можешь делать все. Но на то, чтобы отпилить ногу, ушел год, за который я получила более 50 отказов из разных клиник Украины, России, Австрии, Израиля.

Я завела свой блог в Instagram @geyzerkrik. Да, мне хочется больше зарабатывать, чтобы покупать себе больше удобных протезов для тренировок, больше путешествовать. Но также есть и другая сторона, почему я решила обо всем рассказывать. Многие украинцы считают, что протез – это некрасиво, что без ноги не выйдешь замуж, и твоя жизнь закончилась. Но на самом деле твоя жизнь закончилась, если у тебя нет мозгов! Мне хочется, чтобы люди поняли, что протез – это тоже красиво и прикольно. И что ты остаешься сексуально привлекательной женщиной, можешь построить отношения, семью, делать все то же, что и другие люди. Единственная разница в том, что твоя нога – съемная.

Когда я лежала в больнице, меня волновало, как люди будут после аварии со мной общаться. И то ли Антон, то ли Макс сказал мне: «Слушай, а зачем тебе в кругу общения люди, которые из-за этого всего изменят свое отношение к тебе? Они не нужны». Здорово, что такие люди из моей жизни ушли. Вообще, в мире семь миллиардов людей, и кто-то из этих семи тебе точно с удовольствием поможет. Мой круг общения заметно расширился, появилось очень много необычных людей, которые иначе смотрят на мир и готовы помочь – например, приехав с другого конца страны, чтобы сдать кровь для какой-то неизвестной им девочки. После таких историй начинаешь сильно верить в людей.

Мы все были бы намного счастливее, если бы не думали о том, что потеряли, а смотрели на то, что приобрели. Я, например, приобрела фантастическую суперспособность вдохновлять, внутреннюю силу, избавилась от многих переживаний, комплексов. Я стала абсолютно равнодушной к мнению окружающих, их осуждению. Люди не понимают, как ты можешь быть счастливой, лежа в больнице с серьезными физическими повреждениями. На самом деле счастье не зависит от декораций, ты ощущаешь его внутри. Это очень классное ощущение.

Как оставаться оптимисткой? Верить в себя. Ведь никто другой не будет верить в тебя так, как ты сама! Будь уверенной в том, что у тебя все получится. Когда я решала, что мне делать с ногой, я консультировалась с разными врачами и, получая отказы, думала: «Так это вы не умеете, значит, я пойду искать того, кто умеет и сможет мне помочь».

 

Очень многие начинают жалеть себя, когда у них что-то не получается, жалеть окружающих, у которых в жизни что-то произошло. Мне часто пишут: «Ой, как же тебя жалко!» Мне не хочется, чтобы рядом были люди, которые меня жалеют. Потому что когда тебе человека жалко, ты в него не веришь. Не веришь, что он разберется с этой ситуацией. А если человек начинает жалеть себя, он не верит, что у него получится. Жалость – очень разрушительная штука, и она не имеет ничего общего с эмпатией, сочувствием, которые как раз со знаком плюс. Поэтому не стоит никого жалеть в принципе.

И еще нужно всегда помнить: абсолютно все в этой жизни заканчивается. Да, бывают непростые периоды, когда приходится ждать. Физиологически любая эмоция длится до 12 минут, а все, что дальше, зависит от нас – какое мы принимаем решение, что делать, как реагировать на ситуацию: рыдать и убиваться, впадать в прострацию, думать, что жизнь закончилась, или двигаться дальше. Выбор только за человеком.

Фото: BLU Production