5 книг, к которым вы можете быть не готовы

Последние недели наши настольные книги (формулирование будто из прошлой жизни) — новостные ресурсы и telegram-каналы. Трудно перефокусироваться на что-нибудь другое. Еще труднее – на что-то легкое и отвлекающее. Поэтому предлагаю книги, которые соответствуют нашему состоянию сейчас. Не простые, важные, заставляющие задуматься и оставляют за собой множество вопросов. Если вы чувствуете, что готовы – присоединяйтесь. 

Подборка книг от Алисы Калюжной, коммуникационнице и маркетологине кино- и культурных проектов, которая читает и пишет о прочитанном Instagram по тегу #чточитаеталиса и одноимённому Telegram-каналы.

Бен Элтон, «Два брата»

Начала читать эту книгу в конце года.  Вернулась к ней через несколько недель после начала войны в Украине. За сюжетом шел 1933 год. День, когда вышел приказ, что немцам предстоит «добровольно» бойкотировать все еврейские заведения. По иронии судьбы именно в то время активно повалам налагаться санкции на россию. Немцы не были вежливы, мягко говоря, и российский президент с его армией превзошли даже немецких штурмовиков: еще более неоправданная жестокость по отношению к гражданскому населению и особенно к максимально незащищенным его представителям, бесконечные бомбардировки гражданских объектов таких как школы, роддома. , вокзалы театры, опасные для жизни так называемые «зеленые коридоры» В общем, в книге были целые фразы, читая которые каждый раз оскакивало в голове, что история, блин, таки повторяется.

Немцы до сих пор испытывают вину за своих предков.  Прошло не одно и даже не два поколения. 

Мне не трудно представить, как Украина победит. 

Мне уже не интересно представлять, сколько понадобится поколений россиян, чтобы смыть с себя душок путинских амбиций.

Мне больно думать о том, сколько времени понадобится нашим будущим поколениям, чтобы окончательно пережить войну.

Роман рассказывает историю двух братьев, еврея Пауля и чистокровного арийца Отто, которого семья усыновила сразу после рождения. По иронии судьбы, они оба родились 24 февраля 1920 года, тогда же, когда в сотнях километров от Берлина, в мюнхенской пивной «Хофбройхаус», на свет появился еще один младенец по имени Национал-социалистическая немецкая рабочая партия. По иронии судьбы, тогда же 24 февраля 2022 года, когда Россия напала на Украину.

Мальчики выросли, и волею судьбы подружились с дочерью еврейского миллионера Дагмар и безобразницей-немкой Зильке. Подружились тогда, когда происхождение еще не имело значения и Германия только начала приходить в себя после Первой Мировой войны. Их судьбы в конце концов тесно переплелись, чего никогда бы не произошло, если бы к власти не пришел Гитлер. Развязка книги оказалась достаточно неожиданной для меня, но ожидаемой с учетом условий и времени. Но не осудить и принять мне не удалось.

Книга художественная, но в ее основе реальные исторические факты и истории членов семьи автора, отец которого был сыном светских евреев.

«Каратели СС озабочены одним — умерщвление людей идет слишком медленно. Они ищут способы поставит убийство на поток.

Слабый язык человеческий. Сам Гете не нашел бы слов, чтобы описать эту беспримерную, извращенную бойню.

А потому я решил, что больше не могу служить в этой армии. Даже любовь к вам не может оправдать дальнейшее мое пребывание в дьявольской орде, развязавшей такую ​​войну.

С убогими и беззащитными. Со старыми и немощными. С детьми и малолетними детьми. С человечеством».

 

Фредрик Бакман, «Мы против вас»

Книга не о той войне, которая у нас в новостях и мыслях сейчас. Но формируя подборку, она пришла мне в голову одной из первых. Бакман продолжает историю начатую в книге «Медвежий город» о жителях маленьких городков Северной Швеции Бернстад и Хед. Все их надежды по-прежнему так или иначе связаны с местными хоккейными командами.  Прошлый хоккейный матч завершился трагедией и проигрышем. И главным вопросом, ответ на который завис в воздухе: имеет ли значение в стенах ледового дворца то, что происходит за его стенами? Даже если происходит страшное и несправедливое. И вопрос на самом деле не только о хоккее.

Накануне еще одного главного хоккейного матча проходит ряд не менее трагических и решающих событий и решений, которые разделят города на два лагеря. Не просто людей с разными мнениями, а людей, которые пронизаны ненавистью и готовы объявить друг другу настоящую войну.

У каждого из героев есть своя история, драма, своя причина хотеть победить в этом матче. Свою причину остаться в своем городе.

«Может быть, мы и через много лет не сможем толком сказать, о чем наша история. Мы назовем ее историей о насилии. О, ненависти. О противоречиях, о несходствах, о двух городках, которые сами себя растерзали. Только это будет неправда. Не вся правда».

Барбара Демик, «Повседневная жизнь в Северной Корее»

Россия — новая Северная Корея. Много лет я мечтала о том, чтобы поехать в КНДР, но не складывалось. В моем представлении это один из немногих уцелевших примеров вопиющей диктатуры, которая в мире не повторится больше нигде и никогда. Как сильно я ошибалась. И как близко она повторилась.

Барбара Демик — журналистка издания Los Angeles Times, впервые побывавшая в КНДР в 2001 году, и написавшая ряд статей о жизни в стране. После чего решила пообщаться с сбежавшими из страны на Юг северными корейцами. Статьи и их истории – в основе книги.

С 1905 года Корея имела статус японской колонии, но после завершения русско-японской войны она была разделена на зоны оккупации между СССР и США Фактически история Северной Кореи началась в Вашингтоне после капитуляции Японии в 1945 году, когда несколько армейских офицеров просто наметили временную границу по 38 параллели. Без всякой привязки к корейской истории или географии. Временно.

В книге можно проследить историю становления (или нет?) Северной Кореи как отдельного государства через призму историй людей, которым удалось сбежать в Южную Корею.

Толчком к изменениям в мышлении людей и их стремлении что-то изменить стало падение экономики и голод в 1994, который наступил для всех жителей КНДР.  К 1998 году от голода и связанных с ним болезней в КНДР умерло, по разным данным, от 600 тысяч до 2 млн человек – 10% населения. Один из героев книги, мальчик Хюк из прослойки «бродячих ласточок», как стали называть в Северной Корее бездомных, попался на контрабанде и был отправлен в исправительный лагерь. Уже взрослым его пригласили в Варшаву на конференцию по правам человека. После этого он посетил Освенцим и сравнил увиденное со своим жизненным опытом. В исправительном лагере, где Хюк отбывал заключение, заключенных не травили газом — если человек оказывался слишком слабым для того, чтобы работать, его просто отправляли в другую тюрьму. Некоторых казнили, некоторых — били, но основным наказанием было лишение пищи — с помощью голода режим предпочитал избавляться от своих противников.

Вина и стыд — типичные чувства тех северокорейских эмигрантов, бежавших из страны одними из первых. Многим пришлось пожертвовать оставшимися в КНДР родственниками, за которыми практически сразу приходила служба госбезопасности и отправляла в исправительные лагеря. Ситуация улучшилась через несколько лет: родственники в КНДР могли получать помощь из Южной Кореи, жить лучше, чем большинство сограждан, и не бояться репрессий со стороны государства.

Падение КНДР прочат с 90-х годов, многие северные корейцы с нетерпением ждали и, возможно, до сих пор ждут этого, чтобы вернуться и помочь восстановлению и воссоединению с Южной Кореей, но воз и ныне там.

Из соображений политкорректности принято говорить о том, что южные корейцы стремятся объединиться со своими северными братьями, но по оценкам южнокорейских ученых, объединение двух Корей обойдется от $300 млрд до $1,8 трлн. Поэтому стремятся не все. И, очевидно, они понимают, что уже давно друг другу совсем не брать.

«На любых уроках, будь то математика, природоведение, чтение, музыка или рисование, детей страны и ненависти к врагам».

 

Бернгард Шлинк, «Чтец»

Как никогда актуально читать наблюдения и размышления о событиях и последствиях Второй мировой, концлагеря и Холокост с точки зрения обычного немца и похожих на него, чьи родители во время войны служили на фронте, работавшие в издательствах, были врачами, учителями и т.д. Интересно о стыке поколений — участников и молчаливых свидетелей действий Третьего Рейха, и их детей, так называемого «второго» поколения, которые не до конца понимали, как им к этому относиться, и потому вели себя по-разному: молчали, протестовали, осуждали, отрекались.

Если говорить об истории взаимоотношений главных героев, Ханны и Микаэля, было несколько эпизодов, которые затронули мое внимание и оставили после прочтения вопроса.

Один из них, когда на суде герой смотрел на подсудимую, свою бывшую любимую, и ничего не чувствовал.  Помнил, но сердце молчало. Дело в том, что прошло время и чувства утратили актуальность?  Или причина в прошлом Ханны?  Можно ли перечеркнуть сильные чувства к любимому человеку задним числом, получив новую откидную и неприемлемую информацию о нем в нынешнем? Вопрос, на который у каждого из нас уже есть ответ.

У автора классный состав.  Откровенный, без заигрываний, он подробно описывает то, что чувствует, но при этом очень подробно и без лишней лирики.

Интересно, что книга вошла в обучающую программу немецких гимназий. При том, что все описанные события в книге – вымысел.  В примечании описывается множество деталей, упоминаемых в тексте, создающих ощущение подлинности происходящего.

«Что делать нам, новому поколению, с ужасными фактами истребления евреев? Нам нельзя претендовать на понимание того, чего нельзя понять, нельзя пытаться с чем-то сравнивать то, что не поддается никаким сравнениям, нельзя задавать лишних вопросов, потому что пытающийся, даже если он не подвергает пережитым ужасам сомнению, заставляет говорить о них вместо того. , чтобы, содрогнувшись перед ними, оцепенеть в стыде, сознании своей вины и в немоте. Стало быть, мы должны цепенеть в стыде, сознании вины и немоте? До каких пор?».

 

Виктор Франкл, «Сказать жизни «Да!». Психолог в концлагере»

Очень сильная и впечатляющая история удивительного психолога Виктора Франкла, проведшего в концлагерях три года. Имея возможность в начале 40-х годов уехать в США, он остался, чтобы поддержать пожилых родителей, осознавая, чем это может для него в результате обернуться. Книга, которая актуальна сейчас как никогда. Снова.

Еще накануне войны Франкл сформулировал свою теорию о том, что человек развивается благодаря своему стремлению к поиску смысла. И опыт концлагеря ее подтвердил — наибольшие шансы выжить имели не те, кто отличался крепким здоровьем, а те, кто отличался крепким духом и имел смысл, ради которого жить. Франклу помогли выжить надежда на встречу с женой и желание восстановить утраченную рукопись книги учения о смысле жизни.

«В Аушвице у людей на короткое время возникало состояние какой-то объективизации, отстраненности, мгновения почти холодного любопытства, почти постороннего наблюдения, когда душа как бы отключается и этим пытается защититься, спастись. Нам становилось любопытно, что же будет происходить дальше».

Читайте также: